Первый эйдос - Страница 33

– Спокойнее! Излишняя горячность похвальна только для сковороды, да и то в период короткого увлечения блинчиками, – подняв брови, сказал Троил.

– И что мы можем сделать? Разбить дарх? Отобрать его у Мефа? – спросил Эссиорх.

– Ты забыл, что такое дарх. Простейшее существо из недр Тартара, живучее, как сине-зеленая водоросль. Он существует со своим владельцем в симбиозе. Сам по себе он ничто, но многократно умножает силы хозяина, используя энергию эйдосов. Связь его с владельцем нерасторжима. Он как пес, который если вонзит зубы, то вырвать их можно лишь с мясом.

Эссиорх скрестил на груди руки. Он осознавал, что Троил прав, но не желал это признавать.

– Так в чем проблема? Да, дарх опасен, но не бессмертен. Маголодии света уничтожили сотни дархов. Причем дархов с эйдосами! – сказал он убежденно.

– Вот именно: с эйдосами. Если мы попытаемся захватить дарх сейчас, он выгрызет собственный эйдос Мефа и сгинет во мрак вместе с ним.

– И никак нельзя помешать этому? Даже если мы развяжем войну и бросим в атаку всех златокрылых? – удивился Эссиорх.

– А что это решит? Один эйдос – цена самого дарха. Плата за выход этой дряни из глубин Тартара в Верхний Мир. Эх, и почему Буслаев не вогнал клинок в глотку Лигулу до того, как тот накинул цепь дарха ему на шею!

Зрачки Генерального Стража сузились, как у кота. Маленькая сухая ладонь не то ударила, не то царапнула по столу. Эссиорх отметил, что на сей раз златокрылые не заглядывали, мистическим образом уловив разницу.

– Все же надежда есть… – продолжал Троил, слегка смущенный собственной вспыльчивостью. Не от нее ли только что он предостерегал Эссиорха?

Он сунул руку в ящик стола и достал гребень с закругленными концами.

– Возьми гребень и передай его Дафне. Пусть расчесывает им Буслаеву волосы. Это временно смягчит страдания, которые доставляет ему дарх. Только напомни ей, что не стоит хранить гребень в резиденции мрака!

Эссиорх взял гребень. От гребня исходил ободряющий жар. Казалось, он пульсирует теплом Эдема. Ласковым светом, который всему дает жизнь, а не пожирает себе подобных. Всякому, кто хоть раз ощутил прикосновение этого живого тепла, невольно приходила одна мысль. Не в том ли беда мрака, что он не может породить ничего нового, а лишь с невероятной фантазией портит, пародирует и уродует то, что создано светом? Иногда это кажется забавным, но недолго. До тех лишь пор, пока не понимаешь, как это все вторично и тупиково.

Не удержавшись, Эссиорх осторожно понюхал гребень. Запах был тонким, дразнящим. Такой запах никогда не может надоесть.

– Из чего он? – спросил Эссиорх.

– Из самшита первой трепетной надежды. Одна из больших ветвей отломилась не так давно, и я попросил вырезать гребень. Кровь светлого стража должна откликнуться. Пока мрак не захватил мальчишку полностью, можно побороться за его эйдос, – сказал Троил.

Эссиорх внимательно смотрел на гребень. Ему казалось, что даже он, хранитель, долго не бывший в Эдеме, получает от него силы. Мысли становились четче. Неопределенная размытость желаний исчезала, растворяясь в ясности и красоте прямого пути.

– Помогите Дафне, Троил! Поручитесь за нее! Поручительство света очистит ее от яда, которым была пропитана флейта, – попросил он.

Троил прищурился. Казалось, он взвешивает слова Эссиорха на незримых весах.

– Переводить ослов в идиотов – одно удовольствие. Надо только запомнить, что два осла равны одному идиоту. А вот в кретинов сложно. Получается большой остаток, – сказал он.

– О чем это вы? – растерялся Эссиорх.

– О мраке. Там не ослы сидят. Что скажет мрак, если Даф вновь обретет дар? «С какой радости, скажет мрак, свет помогает изгнаннице?»

– Но мы не можем бросить Дафну без маголодий, без крыльев! Как она будет помогать Буслаеву, особенно теперь, когда он в таком положении, что каждую минуту может скатиться во мрак? – настаивал Эссиорх.

Троил снова задумался. Заметно было, что он колеблется.

– Передай Дафне гребень, Эссиорх. Скажи, что свет за нее поручится, но не сейчас, а позже, когда у мрака не будет времени этому удивляться. Ступай! – сказал он.

Обнадеженный Эссиорх пожал Троилу руку – сухая, крепкая, деловитая ладонь – и хотел выйти.

– Погоди! – остановил его Троил. – Ты ведь бродил все эти дни по Эдемскому саду, не так ли?

– Да.

– А не случалось ли тебе – возможно, ненароком – забредать в Березовую Рощу у холмов? – голос Троила звучал ровно, но Эссиорх ощущал скрытое напряжение.

– Да. Я люблю эту рощу. Она как будто невзрачная и скромная – без всех этих попугайских красок, волшебных плодов, но все же туда что-то тянет, – сказал Эссиорх.

– Правда? – В голосе Троила симпатия смешалась с легкой недоверчивостью. – Когда-то давно, когда я был обычным златокрылым и думал лишь о битвах, я случайно оказался в этой роще. Я должен был прибыть в казармы к трем, но время оставалось, и мне захотелось пройтись. Обычно мы все время мчимся и не знаем мест, где живем. Ногами не знаем. С крыльев оно все не так… Там смотришь вперед, а не по сторонам. Не успеваешь оглядеться, почувствовать…

– Я понимаю.

– И вот я шел и вдруг увидел старую березу. Звучит, конечно, смешно: в березовой роще увидеть березу. Но это была особая береза. У нее почти отсутствовали темные узлы коры да и ствол был раза в два шире. Другие березы ощущали ее совершенство и держались поодаль, чтобы не затмевать. Она была такая прямая, стремительная, такой совершенной формы, что у меня дрогнуло сердце, хотя я всегда был равнодушен к деревьям. Другое дело – флейты, боевые маголодии…